Новый болид Super Aguri без лишней помпезности был выкачен на пит-лейн в Альберт Парке, и пилоты дернули с него покрывало…
Появления новой машины Super Aguri ждали долго и с нетерпением. В первую очередь, потому что еще до своего «рождения» она стала предметом споров и разбирательств. Команду обвиняли в использовании прошлогоднего шасси Honda и грозили судебными исками. А Сузуки и Аудетто, в свою очередь, опровергали эти обвинения, уверяя всех, что машина совершенно «легальна».
SA07 и в самом деле очень отличается и от прошлогодней RA106, и от переходного шасси, использовавшегося зимой. Отличия особенно заметны в аэродинамике, она была полностью переработана, а переднее крыло и вовсе имеет совершенно другую форму. По словам технического директора команды Марка Престона, он и его команда в этом году сделали особенный акцент именно на аэродинамику машины и на работу с резиной Bridgestone. В то время как в прошлом году, основная борьба шла за прижимную силу и общую надежность конструкции.
Решающую роль в определении общего направления при создании машины сыграл монокок, созданный при поддержке Honda. Он помог правильнее и удачнее распределить вес машины по осям, немного опустить центр тяжести болида и, как следствие, предоставил большую свободу действия аэродинамикам.
Но многие элементы перекочевали в SA07 из прошлогодней модели. По словам все того же Престона, например, радиаторы и электронная начинка машины совершенно не изменились. Даниэле Аудетто не исключает, что скептики и дальше будут волноваться и грозить судебными исками. Но он полностью уверен в «легальности» SA07. «Мы знаем, что мы делали, знаем, что делаем сейчас, и уверены, что наша машина полностью соответствует Регламенту. Так что это не наша проблема. Главное, что мы готовы соблюдать правила и не хотим их нарушать. Что же касается Williams и Spyker (команды, грозившие Super Aguri судебными исками – ред.), то они могут делать, что им заблагорассудится. Мы не можем остановить их. Если у них есть какие-то подозрения, то пусть подают в суд, и тогда мы посмотрим, кто прав, а кто нет. Но я знаю, что правы мы».